«Тринадцатое дело», часть 6 из 13
Публикуем шестой фрагмент книги «Тринадцатое дело».
Сегодня это вторая интерлюдия и первая глава второй части. Агенты узнают некоторые подробности старого дела, а главному герою объяснят то, на что он раньше не обращал внимания.
Кстати, это единственный фрагмент из всей книги, в котором нет экшена.
Интерлюдия
Агент Белый Бекас вернулся к столу, держа в руках две кружки с заваренным чаем. Небольшой электрический чайник на низком столике за его спиной продолжал бурлить водой – агент предпочитал не ждать, когда вода перестанет кипеть и заваривал чай крутым кипятком. Поставив кружки на стол, он сел в кресло и посмотрел на воина. Тот молчал, сидя неподвижно и глядя куда-то в сторону. Брови его были нахмурены, так что глубокая морщина между ними напоминала Марианскую впадину в миниатюре.
Наконец, гость пошевелился, вздохнул и протянул руку к кружке.
— Не завидую я тебе, — заметил он.
Агент усмехнулся.
— В нашей работе нельзя быть готовым ко всему, — ответил он. – Как бы ты ни планировал свои действия, чего бы ни ожидал – всегда найдётся какой-нибудь сюрприз, который поставит всё с ног на голову. У нас к этому стараются относиться философски, ведь, как сказал один наш киноактёр, «задница без приключений – это две скучные булки».
Воин расхохотался, было видно, что ему понравилась шутка. Отсмеявшись, он вдруг поставил кружку на стол и серьёзно посмотрел в глаза Бекасу.
— Тяжело было? – спросил он.
— Не то слово, — вздохнул агент. – Когда под одним слоем загадок обнаруживается второй, третий, четвёртый, и края им не видно, невольно возникают сомнения в способности потянуть это дело. А уж когда выясняется, что очередная загадка связана напрямую с тобой…
Белый Бекас махнул рукой и пригубил чай.
— Но сейчас-то всё позади, — заметил воин.
— Сейчас – да, — согласился агент. – А вот тогда я себя чувствовал едва ли не зачинщиком того, что произошло за последние дни.
— Лихо! – покачал головой гость.
Бекас развёл руками:
— Что поделать, не каждый день получаешь такие новости.
— Понимаю, — кивнул воин, отпивая чай. – Что же случилось дальше?
Агент снова улыбнулся.
— А дальше произошло что-то странное, — ответил он. – За окном шёл дождь и, почему-то, воскресенье…
Часть вторая
Глава 10. Специфика расследования.
Моей моральной выносливости хватило лишь на одну эпатажную фразу. Затем до меня дошло, что шеф знает о видеозаписи, причём увидел её далеко не вчера. Это оказалось последней каплей. Я со стоном обхватил голову руками и поставил локти на стол.
— Шеф, — выдавил я. – Как давно вы знаете?
— Почти с самого начала, — ответил командир крыла. – Когда вы дружно оказались в лазарете, было проведено внутреннее расследование. Выяснить, с каким делом ты работал в архиве, оказалось вопросом времени, и я, увидев твою запись, тут же поставил на дело гриф «только для личного ознакомления». Во избежание лишних вопросов.
Я поймал себя на мысли о том, что пару часов назад рассказывал Бордовому Соколу о том, с какой целью ставят такие метки на дела. Оказалось, что некоторые вещи противопоказаны мне самому.
— Но почему вы не рассказали мне об этом? – удивился я.
— Потому что я доверяю своим оперативникам, — ответил шеф с лёгкой улыбкой. – Если ты решил так поступить, то вмешиваться в твою разработку было бы неразумным. И я уверен, что ты выбрал меньшее из зол. Вопрос в другом: что на тебя так сильно повлияло?
Я поднял голову и посмотрел на шефа. Тот сидел, положив руки на подлокотники кресла, и смотрел куда-то мимо меня. Что на меня так повлияло? О чём он вообще?
— Это ведь не было спонтанным решением, — добавил Лиловый Журавль. – И момент, о котором ты предпочёл забыть, имел большую значимость лично для тебя.
Я продолжал смотреть на шефа, пытаясь понять, что он имеет в виду. Нет, с его словами я был согласен, потому что вряд ли стал бы делать это просто так. Но с чего он взял, что я столкнулся с чем-то, что имело такую важность для моей скромной персоны?
Наверное, вопрос был слишком явно написан на моём лице, потому что шеф вдруг подался вперёд, и опёрся локтями о стол.
— Ты изменился, — тихо пояснил он. – Знаешь, почему мы не стираем память агентам, уходящим в отставку?
— Догадываюсь, — осторожно ответил я, вспомнив свои размышления о потере части личности.
— После того случая ты стал более замкнутым, — продолжил командир крыла. – Все списали это на то, что ты слишком болезненно воспринял собственный провал, даже твоё решение оставить оперативную службу и уехать казалось вполне логичным. Вот только те, кто знали тебя достаточно хорошо, говорили, что неудача не могла повлиять на тебя так сильно.
Я сидел неподвижно, рассеяно глядя на шефа. Спорить не пытался – мне было хорошо известно, что Лиловый Журавль любую ситуацию привык оценивать с куда более широкого угла зрения. Такая у него специфика работы. Да и его внешний вид как бы намекал на большую осведомлённость. Командир крыла всегда носил строгий деловой костюм, который хорошо дополнял штатную тёмно-красную рубашку и серый галстук. Чёрные кудрявые волосы шеф всегда забирал в короткий хвост на затылке, что придавало его облику целеустремлённости. А волевое лицо с «суровой» линией бровей и внимательным взглядом рассеивало все сомнения в том, что этот человек знает то, что большинству людей знать не положено. И то, что он в тот момент сидел напротив меня, говорило об одном: Лиловый Журавль очень хочет узнать то, о чём я предпочёл забыть.
— Мой собственный вывод такой, — сказал он. – Ты столкнулся с чем-то таким, что в корне перевернуло твои представления об окружающем мире. Это произошло настолько резко, что ты поначалу не знал, как поступить, потому что не видел правильного пути, о чём и сказал на видеозаписи. Стерев себе память, ты запер себя нового в глубинах подсознания, что вызвало личностный разлад.
— Артефакт «параноиков»? – осторожно предположил я.
Шеф пожал плечами.
— Об этом можешь знать только ты, — заметил он. – Что бы ни произошло, это случилось на одной из тех «репетиций». То, что ты сделал, сорвало магам все планы и сильно их поссорило, если уж они до сих пор дерутся. По этому поводу могу лишь похвалить тебя.
— Если бы я ещё хоть что-то помнил, — вздохнул я.
— А знаешь, что самое интересное во всей этой истории с твоим прошлым? – неожиданно спросил шеф с лёгкой улыбкой. – У меня есть, что рассказать. Это лишь подозрения, так что пока они не получат прямого подтверждения, смысла их озвучивать нет.
Я молча кивнул, понимая, что упрашивать Лилового Журавля бесполезно. Он был из породы людей, которые предпочитают лёгкие, точечные воздействия на происходящие события. Я же своим поступком совершил нечто совсем уж противоположное, так что вполне мог ожидать негативного отношения со стороны высшего начальства. Но слова о доверии и похвала, честно говоря, обрадовали. Правда, всё остальное – нет.
— Некоторые загадки обладают удивительными свойствами, — задумчиво сказал Лиловый Журавль. – Пытаясь их разгадать в настоящем, ты попадаешь в странный клубок из сплетённых судеб, событий и поступков. Концы этих нитей, порой, очень сложно отыскать, ведь исчерпав себя в настоящем, они тянутся в прошлое, отмечая годы, десятилетия и века. И вот тут уже нельзя сказать напрямую, какими были изначальные причины. Можно только догадываться, анализировать и делать выводы, пытаясь найти новые зацепки в старых делах.
Я посмотрел на отодвинутую в сторону папку с делом.
— Хотите сказать, что здесь могут быть ответы? – спросил я, кладя руку на стопку бумаги.
— Вполне, — ответил шеф. – Но будь готов к тому, что появятся и новые загадки.
Я разочарованно убрал руку от папки.
— Чем мне заниматься сейчас? – сухо уточнил я.
— Тем же, что и раньше, — пожал плечами Журавль. – Ищи ответы и не забывай про своё чувство. Порой, чтобы выбраться из лабиринта, нужна интуиция, а не логика. Кстати, «личный» гриф я с этого дела снял, так что можешь подключать свою команду к его анализу. Заодно и в цифровой формат его переведёте.
Он поднялся и вдруг пристально посмотрел мне в глаза. Так пристально, что у меня по спине пробежали мурашки.
— А знаешь, отдохни-ка ты лучше! – строго велел шеф. — Иди домой, выспись, расслабься. – Он посмотрел на наручные часы. – Официально запрещаю тебе думать над этим делом ближайшие пятнадцать часов…
***
Это была настоящая гроза. Небо почернело от навалившихся на город туч, стена дождя скрывала очертания всего, что находилось снаружи, и казалось, что во всём мире существует только наше здание. Время от времени тёмно-серая муть за окнами вспыхивала матовым светом, на долю секунды очерчивая контуры стоящих через дорогу домов. Спустя несколько секунд приходило ощущение, что невидимый гигант ударил исполинским молотом по огромной горе где-то неподалёку. От грохота грозы не спасали даже стёкла, да и ветер силился выдавить эту тонкую преграду, ворваться внутрь и разметать всё, что попадётся на пути.
Аппетит не шёл. Я сидел в дальнем углу небольшой столовой, располагавшейся на первом этаже здания. Передо мной на подносе стояла тарелка с какой-то котлетой, погребённой под горкой гречневой каши и островком овощного салата. Гранёный стакан с тёмно-жёлтым компотом сиротливо дожидался своего часа в сторонке. Я занимался тем, что лениво ковырялся вилкой в тарелке, подперев щёку кулаком. Способность мыслить постепенно возвращалась ко мне, и я начинал недоумевать, как умудрился здесь оказаться.
Приказ шефа сработал очень странным образом. Я помнил, как выходил из архива с папкой под мышкой. Помнил, как отдал её Бордовому Соколу и Изумрудной Зарянке, отрешённо попросив начать анализ содержимого. Помнил, как отправился домой, но вот дальше обнаружил себя сидящим в столовой, причём уже на следующий день и в обеденное время.
Позже, анализируя этот странный выверт психики, я заподозрил Лилового Журавля в способности уболтать человека до состояния полной самоотрешённости. Я никак не мог вспомнить, чем же я занимался в тот вечер и следующее утро, но, обнаружив себя в столовой, понял, что уже не чувствую в себе такой подавленности. Скорее я пребывал в состоянии глубокой задумчивости, продолжая лениво ковыряться в тарелке с едой.
— Вот он где! – раздался обрадованный голос, и за стол напротив меня уселись со своими подносами Синяя Чайка и Изумрудная Зарянка.
Я поднял взгляд на девушек и лениво кивнул.
— Эй! – Чайка пару раз щёлкнула пальцами перед моим лицом. – Умирать тут не надо!
— Да, помню, — невпопад ответил я, следя за её рукой. – У нас на работе умирать не принято.
— По-моему, он испытал лёгкий шок на фоне повышенной нагрузки на психику, — с улыбкой прокомментировала Изумрудная Зарянка. – Кризис пройден, пациент возвращается в нормальное состояние, дальнейшая реабилитация предполагает активную трудотерапию.
— Давай, рассказывай, что случилось! – потребовала Чайка.
— Что случилось? – спросил я, чувствуя, как мозги снова начинают работать. – У меня для вас две новости, вот только я не знаю, какая из них хорошая, а какая – плохая.
Кажется, мне удалось их заинтересовать, хотя подозрения у них должны были возникнуть ещё вчера.
— Новость первая: наш большой босс что-то знает, — сказал я.
— Ты разговаривал с Лиловым Журавлём? – удивилась Зарянка. – О чём?
— О том, чего не знаю я, — ответил я. – О тех причинах, которые заставили меня стереть себе память четыре года назад. И это вторая новость.
Чайка, которая в этот момент вспомнила про свой поднос и решила приступить к еде, вдруг передумала и уставилась на меня. Зарянка тоже замерла, и какое-то время на меня смотрели две пары очень удивлённых глаз. Я подождал несколько секунд, откровенно любуясь их видом, а затем сказал:
— Я отреагировал примерно так же, когда узнал.
— Но… как? – Зарянка всё своё удивление вложила в этот вопрос.
— Послание самому себе, — я подвинул вперёд коробочку с диском, которая всё это время лежала на столе рядом со мной. – С расчётом на то, что я его увижу, если снова займусь этим делом.
— Ага! – встрепенулась Чайка. – А сам диск ты нашёл в той папке с делом сорокалетней давности, так?
— Так, — кивнул я и посмотрел на Зарянку. – В ней самой нашли что-нибудь важное?
— Нашли, — ответила девушка. – Но об этом в двух словах не расскажешь.
— Тогда я хочу кое-что уточнить о наших технических возможностях, — заявил я, глядя на Чайку. – Мы можем заблокировать память так, что потом не сумеем её восстановить?
Чайка покачала головой.
— Таких задач перед нами никогда не стояло, — ответила она. – Да и технология не менялась уже лет десять. – Она вдруг сузила глаза и с подозрением посмотрела на меня. — Ты хочешь сказать, что…
— Да, — кивнул я. – В послании чётко говорится, что восстановить память привычным способом я не смогу. Как я это сделал – ума не приложу.
— Но зачем так? – удивилась Зарянка.
— Если б я знал! — ответил я и постучал себя пальцем по виску. – Но я уверен, что здесь сокрыт ключевой момент всех последних событий. Все дальнейшие вопросы, с которыми мы столкнёмся, будут иметь к этому непосредственное отношение.
Несколько секунд мы молчали, а затем я почувствовал, как вместе со способностью думать просыпается и чувство голода. Я подвинул к себе тарелку и посмотрел на девушек.
— Давайте уже поедим, — предложил я. – А затем вернёмся к делам давно минувших дней. Очень уж хочется узнать, чего вы успели накопать в этой истории.
***
В офисе царила рабочая атмосфера. На правой от входа стене висела большая карта Москвы, сейчас украшенная парой десятков флажков на иголках. Перед картой неподвижно стоял Зелёный Огарь и внимательно её рассматривал. Впрочем, не просто рассматривал – левую руку агент держал на дужке очков, и это давало понять, что в данный момент он активно работает с виртуальным интерфейсом.
В углу, возле окна, за большим белым столом расположился Бордовый Сокол. Перед ним были разложены стопки бумаги, извлечённые из архивной папки. Мой подопечный был занят чтением содержимого одной из них.
Слева от него, прямо напротив входа, сидел Голубой Селезень и что-то быстро печатал на клавиатуре компьютера, время от времени сверяясь с лежащими рядом материалами дела. На краю его стола примостилась Бирюзовая Ласточка, держа в одной руке планшет, а в другой – кружку с чем-то горячим.
В офисе мы появились вдвоём с Изумрудной Зарянкой. Синей Чайке пришёл срочный вызов, и она уехала вниз, под землю.
На моё появление агенты отреагировали сдержанно. Лишь Селезень смерил меня вопросительным взглядом, но мне сейчас очень не хотелось объяснять, куда и по каким причинам я исчезал. Так что я просто покачал головой.
— Нашим предшественникам так и не довелось встретиться с этими «пришлыми», — сказала Изумрудная Зарянка, направляясь к карте. – Но было очень большое количество данных, которые наталкивают на интересные выводы. Смотри, — она мягко отстранила Огаря от карты. – Здесь мы отметили места, которые особенно интересовали «пришлых».
— Особенно? – удивился я.
— Тут такое дело, — отозвалась Бирюзовая Ласточка. – Они плохо знали город и окрестности, так что представлялись иностранцами и брали сопровождающих. Примерно в половине случаев они вели себя, как настоящие туристы. Музеи, памятники архитектуры, выставки старины – типичная программа для гостей столицы. Иногда просто катались по улицам на машинах, знакомясь с архитектурой. — Она поставила кружку на стол и кивнула на разложенные рядом листы. – По крайней мере, так здесь написано.
— Понятно, — кивнул я. – А что в остальных случаях?
— А вот это уже интересно, — ответил вместо неё мой подопечный.
Мы повернулись к нему. Сокол отложил стопку жёлто-серой бумаги и взял со стола белый лист с какими-то пометками.
— Часто во время таких поездок они просили остановиться в ничем не примечательных местах, что-то там делали и ехали дальше, — сообщил он. — Порой просто показывали точку на карте и практически требовали доставить их туда. Как будто там располагалось подземелье с монстрами, которое надо зачистить.
— И всегда в их поведении было одно и то же, — добавила Изумрудная Зарянка. – Один обязательно отвлекал экскурсоводов и водителей на себя, причём так ловко, что никто не обращал внимания на то, чем занимаются остальные.
— Да ладно! – заявил Зелёный Огарь. – Исследовали город на предмет магических аномалий и мест с повышенным фоном — это самая очевидная версия.
Никто с агентом спорить не стал – было видно, что если и пытались возражать, то делали это в моё отсутствие, и Огарь свою точку зрения отстоял.
— А теперь сюрприз, — заявила Зарянка, снова поворачиваясь к карте. – Посмотри на эти две точки.
Она указала на одну, располагавшуюся возле станции метро «Юго-западная» и вторую, которая находилась в нескольких километрах севернее, на Аминьевском шоссе. Я пригляделся и с облегчением понял, что расследование, наконец, выходит из тупика. У нас появилась зацепка, пока неясная, но с ней можно было работать. Потому что только вчера мы основательно «позажигали» на первой из указанных точек, а вторая намертво врезалась мне в память ещё четыре года назад. И вид недостроенного аквапарка напоминал мне о провале каждый раз, когда я бывал в том районе. Впрочем, я уже начинал сомневаться в том, что это действительно был провал.
— Некоторые из этих мест обладают интересными свойствами, — прокомментировала девушка. – Если на них что-то и построено, то высотой не более двух-трёх этажей. Возведение высотных зданий в этих точках сильно затягивалось, либо вообще прекращалось на каком-либо этапе. Ребята проверяют историю строительства за последние полвека, — она кивнула в сторону Селезня и Ласточки, — но работы тут очень много.
— Отдадим аналитикам, — пожал плечами Огарь. – Пусть отрабатывают зарплату.
— Нам нужный полноценный расклад по местам их вероятного появления, — заметила Бирюзовая Ласточка. – Если, конечно, они не залягут на дно.
— Об этом можно не волноваться, — ответил я. – У них появился дополнительный повод не отсиживаться в стороне. Дело в том, что главный «порталист» в чём-то меня подозревает.
Я обвёл всех присутствующих взглядом и добавил:
— Обоснованно подозревает. Четыре года назад они проводили здесь ритуал, но у них что-то пошло не так. И причиной их провала, скорее всего, оказался я.
На какое-то время все замерли, глядя на меня, а я поймал себя на мысли о том, что ощущаю себя этаким дроидом из саги «Звёздные войны». Внутри спрятаны некие данные, непонятно, как их извлечь, сам об этом ничего сказать не могу, но вокруг этого закручивается вся история. И всем очень интересно, чего же такого я не помню.
Потом я встретился взглядом со своим подопечным и внезапно начал размышлять, как должен выглядеть эффект заблокированных воспоминаний с точки зрения любимых Соколом компьютерных игр. Наверное, как вредоносное заклинание или проклятие продолжительного действия.
— То есть как это ты? – спросил Зелёный Огарь, снимая очки. – Вы же нарвались на боевую группу при попытке захвата!
— Да, это так, — кивнул я. – Вот только днём ранее я умудрился изрядно насолить этим «параноикам», после чего предпочёл обо всём забыть, стерев себе память.
— Э-э. Зачем? – удивился Сокол.
— Понятия не имею! — усмехнулся я. – Но к делу подошёл ответственно, так что восстановить воспоминания не получится. Вот здесь, – я показал диск, — находится моё послание самому себе, и лежала сия коробочка как раз в этой папке с делом. Кто хочет – может ознакомиться.
Я положил коробку с диском на стол.
Никто почему-то не решился подойти и взять её. Наверное, потому, что новости оказались слишком неожиданными. Все впали в задумчивость, лишь Голубой Селезень смотрел на меня так, что мне сразу вспомнилась цитата «как библиофил на редкую инкунабулу».
— Ну, раз никто не горит желанием… Есть какие-то реальные данные сейчас? – спросил я, делая акцент на последнем слове.
Селезень и Ласточка синхронно покачали головами.
— Огарь, – повернулся я к агенту. – Ты работал с инфоочками, когда мы зашли.
— Я накладывал карту популярных мест для тусовок неформалов, — ответил он. – Совпадения есть, но над ними тоже надо подумать.
— Тогда я подключаю аналитиков, — заявила Изумрудная Зарянка. – Сейчас свяжусь с Сиреневой Синицей.
— Синяя Чайка вызывает Белого Бекаса, — внезапно ожила связь.
— На связи! – отозвался я.
— Спустись в спецхран, если не занят.
— Сокол, пошли, тебе будет интересно на это посмотреть, — позвал я своего подопечного и повернулся к остальным. – Чайка зовёт, мы скоро вернёмся.
— А мы куда? – поинтересовался мой подопечный, выходя за мной в коридор.
— Вниз, — ответил я и улыбнулся. — В подземелье, где собраны все легендарные магические артефакты, с которыми доводилось сталкиваться нашей службе.
— Они здесь? – изумился Сокол. – Их что, не уничтожают?
— Чему ты учился, о недостойный отрок? — спросил я. – Уничтожению подлежат обычные артефакты. Точнее, их разряжают, превращая в обычные сувениры. Но иногда попадаются такие, которые сами по себе являются источником магии. Они относятся к «красному» и альфа-уровням, и их приходится хранить до тех пор, пока не иссякнет то, что их питает.
— Их что, нельзя уничтожить? – спросил парень.
— Можно, — ответил я, останавливаясь возле дверей лифта и нажимая на кнопку вызова. – Только делать это лучше где-нибудь на полигоне для ядерных испытаний.
— Однако! – удивился Сокол, заходя следом за мной в кабину. — И что же их так питает?
Я посмотрел сквозь инфоочки на панель и нажал одну из виртуальных кнопок внизу.
— Сколько людей в мире верят в то, что магия существует? – спросил я, когда кабина плавно двинулась вниз.
Сокол открыл было рот, но явно затруднился с точным ответом.
— Сотни миллионов, — ответил я вместо него. – Начиная от шаманов африканских племён и заканчивая твоими друзьями, которые в компьютерных играх кидаются во врагов огненными шарами, молниями и прочей дрянью. Что будет с их верой, когда в определённом месте её сконцентрируется достаточное количество? Если эта толпа вдруг объявит какой-нибудь предмет самым каноничным и начнёт в это верить?
— Понимаю, — кивнул мой подопечный. – Владелец такого предмета становится обезьяной с гранатой и очередным кандидатом на блокировку памяти.
— Верно мыслишь, — похвалил я.
Лифт остановился, и створки дверей медленно разошлись в стороны.
Мы вышли из лифтового холла и оказались в длинном коридоре, уходящем в обе стороны метров на пятьдесят. Он ничем не напоминал подвал – был ярко освещён, а стены покрывали типичные офисные обои бледно-жёлтого цвета. Немногочисленные двери на вид не отличались от дверей в кабинеты какой-нибудь районной поликлиники, но мне было доподлинно известно, что по своей прочности и экранирующим свойствам они не уступают корпусу атомного реактора.
Вообще, подвалы здания, где располагалось Гнездо, сами по себе являлись легендой и регулярно порождали новые слухи о спрятанных в их недрах интересных вещах. Одни утверждали, что здесь есть склады с убойным оружием, которое раздадут агентам в случае начала глобальной войны. Другие говорили, что бывали в тайных лабораториях, где уже давно проводятся испытания антигравитационных двигателей и установок по выкачиванию энергии из вакуума. Третьи вообще заявляли, что сквер через дорогу от здания – лишь прикрытие для небольшого космодрома, находящегося под землёй.
Я и сам иногда был не против поверить в эти россказни, ведь полного доступа к нижним этажам у меня не было, и знал я лишь про архив, спецхран, склад устаревшего оборудования и резервный центр управления, в данный момент законсервированный. Судя по выражению лица Бордового Сокола, он тоже верил тому, что рассказывают. Правда, сейчас на его лице было заметно лёгкое разочарование. Ещё бы! Я и сам, впервые оказавшись здесь, ожидал совершенно другого зрелища.
— Шеф, а не опасно хранить все эти артефакты в одном месте? – поинтересовался мой подопечный.
— Считается, что нет, — ответил я. – В эти подвалы на самом деле очень нелегко попасть. Но даже если произойдёт чудо, и возникнет угроза захвата артефактов, то сработает протокол, который за несколько секунд уберёт эти опасные игрушки глубоко под землю. А несколько десятков метров особо прочного бетона не взять даже ядерной бомбой.
Сокол хотел спросить что-то ещё, но тут из-за поворота коридора послышался голос Синей Чайки:
— Девятнадцатый!
Одновременно с этим до нас донёсся электронный сигнал и механический щелчок. Сразу за ним послышался торопливый топот ног, через несколько секунд смолкший.
— Двадцать второй – всё! — Этот молодой мужской голос был мне не знаком.
— Тридцать четвёртый! – почти сразу раздался новый возглас Чайки
Снова щелчок и сигнал, снова шаги, на этот раз более тихие и мягкие.
— Пятый заканчивается! – Молодой женский, почти девичий голос был чуть взволнованным, и от того звучал очень привлекательно.
— У них там что, лотерея? – удивился Сокол, когда мы повернули за угол.
В этом я сомневался.
Дверь в спецхран, в нарушение всех инструкций, была широко открыта, так что можно было оценить её толщину. За ней начиналось квадратное помещение шириной метров тридцать с низким потолком и металлическими на вид стенами. Почти всё пространство было занято небольшими постаментами, на которых сверху стояли запертые контейнеры разных форм и размеров. На каждом из них горел красным светом небольшой индикатор. Постаменты шли рядами так, что друг друга не касались, и между ними можно было вполне свободно ходить. Слева от входа располагался обычный офисный стол с установленным на нём компьютером и парой мониторов.
Стол в данный момент оккупировала Синяя Чайка, которая что-то быстро набирала на клавиатуре. Один из мониторов показывал общий план помещения с пронумерованными контейнерами, почти половина которых, – около пяти десятков, — была раскрашена в красный цвет. Несколько светились оранжевым, а ещё я заметил с десяток жёлтых, но они, по-моему, интересовали учёную меньше всего. Остальные были окрашены в серый, показывая, что в них ничего нет.
Кроме Чайки в помещении находились трое молодых лаборантов – два парня и девушка. Каждый из них держал в руках какой-то измерительный прибор, и каждый стоял возле своего раскрытого контейнера.
Обладательница привлекательного голоса закрыла крышку и посмотрела в нашу сторону, но отвлечься ей не позволили. На экране один из красных контейнеров вдруг стал оранжевым, и Чайка быстро сообщила:
— Сорок первый!
Лаборантка быстро огляделась, нашла взглядом нужный контейнер и устремилась к нему. Тот уже издал знакомый сигнал, крышка со щелчком приподнялась, открывая содержимое. Я успел заметить, что индикатор на контейнере тоже из красного стал оранжевым. Лаборантка быстро засунула внутрь контейнера датчик, похожий на прибор для завивки волос, и принялась что-то настраивать на небольшом планшете, который держала в другой руке.
— Это уже почти полчаса продолжается, — сообщила Чайка, отрываясь от клавиатуры.
— Что продолжается? – не понял Сокол.
— Спонтанное снижение уровней артефактов, — пояснила девушка. – Сигнатура то и дело падает до «оранжевой», держится так около минуты, а затем восстанавливается. И это совершенно не нормально.
— А-а-а… почему? – Объяснение учёной явно не принесло ясности моему подопечному.
— Потому что, Андрей, не всё в этом мире постоянно, — сказал я, положив руку ему на плечо. – И почти каждый артефакт из присутствующих здесь имеет свои периоды повышения и спада активности.
— Вот! – Синяя Чайка подняла вверх палец и тут же нажала им кнопку, запуская какую-то программу. – Слушай Пророка, он плохого не скажет.
Я укоризненно посмотрел на Чайку. Одновременно с этим электронный голос где-то в районе стола произнёс:
— Двадцать шесть!
Щёлкнул, открываясь, замок, и один из лаборантов поспешил поменять место дислокации. Я понял, что так напористо печатала Чайка на клавиатуре – писала программу, которая автоматизирует контроль и сигнализирует о новых «оранжевых» контейнерах.
— Девятнадцатый всё! – сообщил лаборант по пути.
— Это не похоже на сезонный спад, — заметил я, оценив, с какой частотой молодёжь перемещается от постамента к постаменту.
— Ты прав, — ответила Чайка. – Обычно цикл активности у артефактов длится от недели до нескольких лет, но сегодня началось что-то странное.
— Предположения есть? – уточнил я.
— Только одно, — кивнула девушка. – Помнишь, что осталось от накопителей этих магов после драки?
— Кажется, они все были уничтожены, — неуверенно сказал Сокол.
— Верно! – подтвердила Чайка. – И у «порталистов» сейчас должен наблюдаться сильный дефицит энергии. Вот они и ищут подходящие источники.
— Но как? – удивился я. — Помещение же экранировано от всех видов магии!
— Экранировано, — снова кивнула девушка. – Вот только за последние дни мы узнали про магию много нового.
— Они как-то по-другому перемещаются в пространстве? – догадался я.
— Именно! – подтвердила учёная. – Нам доводилось на практике сталкиваться с двумя типами. Один – это классические порталы. В пространстве рисуется дыра, вход в которую расположен в одной точке, а выход – в другой. Через неё можно пройти, пробежать, проползти – в общем, совершить физический переход.
— Да, припоминаю, — кивнул я. – Второй – это любимый поклонниками «Звёздного пути» варп-переход. Пузырь, если по-нашему.
— Что-то похожее, — согласилась Чайка. – Вокруг тебя формируется внепространственная сфера, которая перемещается к точке назначения, сохраняя приемлемые условия внутри себя. Только при этом время перемещения зависит от дальности.
— Офигеть! – заметил мой подопечный, вслушиваясь в наш разговор. – А я-то думал, что в компьютерные игры интереснее реальности.
Синяя Чайка понимающе улыбнулась и бросила взгляд на экран, когда электронный голос объявил новый номер.
— Так что там с нашими гостями? – спросил я, когда девушка снова повернулась к нам.
— Они как-то умудряются совместить две области пространства, — сказала она. – Расстояние неважно, ходить никуда не надо, и достаточно лёгкого толчка, чтобы объект внутри сменил своё положение. – Она задумчиво посмотрела на ближайший постамент. – Если, конечно, он не приварен к полу. От такой магии у нас нет экранов.
— Получается, они затеяли какую-то подпространственную деятельность? – спросил я, глядя, как лаборантка быстро переходит к следующему постаменту.
— Похоже на то, — неуверенно пожала плечами Чайка. – Других объяснений этих утечек энергии у меня нет. И, если честно, то я даже рада, что они это начали недалеко от нас. Теперь есть шанс изучить это явление и получить достаточно данных для построения блокиратора этого вида магии.
— Это радует, — кивнул я. – А что, «Триглав» не способен дать достаточно информации?
— Этого мало, — вздохнула Чайка. – Всплески при перемещении очень короткие, при этом у них крайне сложная структура. Для исследований нужно наблюдать процесс продолжительное время. А ещё будет очень хорошо, если вы раздобудете мне амулет, искажающий биосигнатуру. Маги как-то замаскировали от нас те места, где они живут, и мне кажется, что здесь используется схожий принцип.
На последних словах в интерфейсе моих инфоочков вдруг появилась надпись, окрашенная красным. Текст был коротким:
Я не ожидал, что всё так повернётся.
Улыбка сама наползла на моё лицо, и я даже не удержался от радостного возгласа.
— Что случилось? – Чайка недоумённо посмотрела на меня.
— Будет тебе амулет, — ответил я и активировал связь. – Стая Белого Бекаса, на взлёт! Огарь, рыбка клюнула!
***